Моя простая курортная жизнь

Ep. 01. Лето начинается

Любовь — это когда ты нужен

— Рооома… Рома… Роман!.. Вставай…

Такой мягкий, такой женственный голос нежно разливался по спальне, вызывая улыбку и привычно будоража. Эх, когда она говорит так, я просто не могу ей отказать. Потянувшись, я открыл глаза и сбросил одеяло. Жалко только, что в кровати никого, кроме меня, не было. Куда лучше, если б ее голос раздавался над ухом и с соседней подушки, а не из глубин дома.

С улицы привычно проникало солнце — у нас в Карпове вообще более трехсот солнечных дней в году. Широкие лучи освещали наклонные стены моей мансарды через окна на потолке и огромное панорамное окно на стене. Распахнув створки, я впустил в комнату терпкий морской воздух. Вид открывался роскошный — на спокойные синие волны и возвышающиеся на горизонте горы. Девушки, которые приходили в гости, неизменно восторгались картинкой — еще бы, такая красота. Как говорила одна моя знакомая, дать тут можно только за вид. Неудивительно, что в гостевой части дома такой же номер с мансардой был самым дорогим, а в хозяйской — я живу в таком круглый год.

— Рооома… — голос продолжал настойчиво звать снизу. — Завтрак готов!..

Наскоро одевшись, я спустился на первый этаж. Вид у шкворчавшей плиты открывался не хуже, чем из окна — на два сочных загорелых полушария, выглядывавших из коротких шортиков. Эти клочки джинсовой ткани смотрелись как кожура, под которой прятался запретный плод — мол, смотри сколько влезет, но не трогай. А ведь хочется. Ну вот зачем она так одевается? Безумно сексуально. Знает же, что дразнит, или не знает? По ней вообще не понять.

Перебросив очередную партию пончиков со сковороды на тарелку, она обернулась, и мне пришлось поднять глаза повыше. «Максимова Полина Вячеславовна, управляющая,» — сообщала надпись на бейджике на ее груди, такой огромной, что тонкая блузка до упора натягивалась на этих шариках и, казалось, готова была вот-вот расстегнуться. Вот она — настоящая русская женщина, ладная, статная, будто бы созданная из одних сводящих с ума изгибов, чьи роскошные прелести могли бы с легкостью выкормить целый выводок детей — такая будет прекрасной женой и отличной матерью, но за неимением семьи вся ее материнская забота доставалась мне и моему гостевому дом.

«Максимова Полина Вячеславовна, управляющая,» — так написано на бейджике у нее на груди. Но для меня просто Полина — потому что я ее работодатель.

Откинув длинные темные волосы, она оглядела меня и усмехнулась.

— А что ты так долго спишь? Поздно вчера вернулся? Большая ночь, да?

Раньше я был ее ниже, и смотрела она на меня сверху вниз. Сейчас же я выше ее практически на целую голову, но она продолжала смотреть все так же: сверху вниз, задирая голову — это ж надо так умудриться-то.

— А ты вообще в курсе, что я твой работодатель? — усмехнулся я в ответ. — Где уважение, субординация, деловой этикет, в конце концов?

Хмыкнув, Полина повернулась ко мне роскошной задницей и наклонилась, ища на нижней полке какую-то приправу. Коротенькие шортики обтягивали это идеальное тело, почти ничего не скрывая, а только подчеркивая — оставляя свободу и взгляду, и фантазии. Тут можно было и примериться, и прицелиться — так точно, что я чувствовал себя пилотом, уже вплотную зависшим над посадочной полосой родного аэродрома. Вот только в посадке мне было отказано.

— Это твои бабушка и дедушка — мои работодатели, — не меняя позы, парировала Полина, так что сейчас по сути я разговаривал с ее задницей. — А ты как часть дома, правда, живая. Его сердце. А этот дом меня любит, а значит, и ты.

Внезапно она выпрямилась, ухватив с полки какой-то пакетик — и посадочная полоса потухла, отправляя мой боинг на новый круг. Здесь я вообще все время кружился в тумане и был очень не прочь увидеть ответную любовь не только к дому, но и к его сердцу. Хоть какой-то маяк.

— Вообще-то ты не права, — заметил я, подходя к столу. — Я представитель работодателя. В общем, ответственное лицо. И как ответственное лицо вот возьму и оштрафую тебя. На два пончика.

— На два, да ты сегодня строг! — прыснула она. — Тогда давай сразу на четыре, — и подвинула ко мне тарелку с пончиками. — Хочу послушать что-нибудь интересненькое. Где твоя подружка?

Ясно, сплетни хочешь послушать. Сплетни — это одна из городских достопримечательностей Карпова. Новости у нас распространяются не интернетом, а сплетнями — кто, где, с кем, зачем.

— Алена сейчас гостит у отца. Скоро вернется.

— Ну ты же понял, я о другой, — насмешливые глаза хитро сощурились. — Той, которая осталась у тебя после выпускного. Как ее там, кстати, зовут?

А то ты не знаешь как… Вот так всегда: Полина начинала активно лезть в мою личную жизнь, когда в ее собственной случался застой. Есть у нее сейчас мужчина или нет, можно было понять как раз по таким вопросам. А кто виноват? Сама виновата. Мужчина вообще-то все время рядом — только изволь заметить.

— Понимаешь, — я подхватил пышный пончик с тарелки, — что тебе это будет стоить еще два пончика?

— Ты меня разоришь, — фыркнула она, а затем, потянувшись, достала с верхней полки клубничный джем и придвинула мне.

От жеста блузка на ее груди натянулась еще сильнее, и из-под нее отчетливо выступили контуры темного бикини. Это вообще была ее униформа: купальник и сверху накинутая блузка — типа для официальности. Хотя такая «официальность» скорее подходила для соблазнения. Когда тут жили бабушка с дедом, Полина не одевалась так. Мне бы очень хотелось думать, что этот наряд был специально для меня — но специально для меня тут были только пончики.

Вообще, это была молодая женщина, полная энергии и сил, чей материнский инстинкт за неимением других способов его применения целиком доставался мне и моему дому — что было приятно. Вот только за этим материнским инстинктом полностью скрывались ее женская природа, ее желание. Порой я даже думал, что с удовольствием бы сделал ей ребенка, чтобы переключить ее материнский инстинкт на что-то другое, а ее желание — исключительно на меня. Но, увы, здесь как в классической задачке про курицу и яйцо: одно просто невозможно без другого.

— Ром, а ты куда смотришь? — вдруг поинтересовалась эта коварная красотка.

Вот блин! Я быстро поднял глаза от ее выступающего из-под блузки бикини к игриво сузившимся глазам.

— Прости, задумался.

Она снова усмехнулась. Ну вот чего ты смеешься? Позови меня, дай хоть один намек, не спрашивай, куда ты смотришь, а расстегни хоть одну пуговичку и покажи мне чуть больше — и я все внимание на тебя переключу. Но нет, для тебя я все еще ребенок. Когда-нибудь в ответ на твое «а куда ты смотришь?» я тебе реально скажу «на твои сиськи» и посмотрю на твою реакцию. Будет ли тебе так же смешно. Но не сегодня.

Тем временем Полина вытянула руку и потрепала меня по волосам — ласково и заботливо, как мамочка нерадивого ребенка.

— Даже не причесался. Определенно, ты без меня не выживешь!

Пальчик с острым ноготком ткнулся мне в грудь, будто показывая, кто тут босс. Она что, этот жест взяла из какого-то аниме?

— Как будто ты без меня проживешь, — отозвался я, откусывая пончик.

— Да, — охотно согласилась она, — твоя кончина ударит по моей работе.

— Так что ты должна получше обо мне заботиться, мамочка! — хмыкнул я.

Лукавые губы напротив искривились в улыбке.

— Вот ты поганец! Я не настолько ведь тебя старше!

Подхватив парочку мелких конфеток — из тех, которые стоят в большой тарелке около ресепшен, она запульнула их в меня. А следом и я отправил пару снарядов в нее, весьма метко попав в торчащее из-под блузки бикини. Полина, захихикав, полезла в чашечку и, достав конфетку, отправила ее обратно. Клянусь, я мог почувствовать, что она успела нагреться. И тут к нам заглянули.

— Полина Вячеславовна, а мне уже подавать завтрак постояльцам?